Первый человек. Жизнь Нила Армстронга  - Джеймс Хансен

NASA прислало астронавта Билла Андерса, чтобы сообщить Пэт ужасную новость. Как вспоминала Дженет, другие друзья тоже пришли в тот вечер и оставались до трех часов ночи, утешая убитых горем членов семьи погибшего. В отеле Нил и его товарищи-астронавты осушили до дна бутылку шотландского виски. Допоздна они спорили о том, что могло стать причиной такого бедствия.

Никто из астронавтов не любил вариант космического корабля под названием Block I, который компания North American построила для NASA, – это был ранний вариант командного модуля Apollo, его предстояло испытать на орбите искусственного спутника Земли перед полетами на Луну. Определенно, неприязнь к нему питал Гас Гриссом, который после одного из отладочных испытаний тренажера командного модуля на заводе-производи-теле в Доуни, штат Калифорния, оставил на тренажере лимон[60]. На протяжении той длинной ночи в отеле «Джорджтаун Инн», как вспоминал Джим Ловелл, тема разговора «блуждала между тревогой за будущее всей программы, предсказаниями, можно ли будет добраться до Луны до конца десятилетия, недовольством политикой NASA, которое изо всех сил “гнало лошадей”, чтобы только успеть к этой взятой с потолка дате, и яростью в адрес NASA, которое соорудило вместо космического корабля кучу дерьма и отказывалось слушать астронавтов, твердивших боссам агентства, что им придется потратить лишние деньги, чтобы переделать все как надо». «Никого и ни за что не осуждаю, – думал тогда Нил. – Такие вещи случаются в том мире, в котором мы живем, и надо быть к этому готовым. Ты лишь стремишься изо всех сил избежать подобного поворота событий. Но если происходит что-то плохое, то вся надежда на то, что у тебя есть правильные процедуры, оборудование, знания и опыт, чтобы выжить. Я никогда не сваливаю вину на кого-то».

Что же касается гибели Гриссома, Чаффи и, в особенности, его хорошего друга и соседа Эда Уайта, «думается, легче принять смерть друга из-за катастрофы в полете и очень досадно и больно потерять его во время наземных испытаний». По мнению Нила, «то, что произошло, было обвинением нам самим. Это случилось, потому что мы что-то где-то делали неправильно. Это ранит вдвойне, да, вдвойне! Если определенные аварии происходят в полете, они не оставляют никакого выхода, чтобы с ними справиться.

Ты делаешь то, что должен, поэтому травмы или гибель там, наверху, проще понять, чем когда они случаются прямо на Земле, где всегда должен быть способ убежать от опасности во время аварии. Говоря же о том, почему все могучие умы NASA и всей национальной аэрокосмической индустрии проглядели возможный риск при наземных испытаниях аппарата, под завязку наполненного чистым кислородом, надо признать – это был очень плохой просчет. Нам везло с этим кислородом уже долгое время, и в ходе всей программы Gemini мы проверили, как нам казалось, все от начала до конца. Я думаю, что мы стали чересчур беспечны».

Через четверо суток после пожара павших астронавтов похоронили: состоялись две отдельные церемонии погребения. Естественно, Нил и Дженет присутствовали на обеих. Похороны Гриссома и Чаффи прошли в очень торжественной обстановке и военной строгости на Арлингтонском национальном кладбище. Позже в тот же день в Старой кадетской церкви Вест-Пойнта похоронили Эда Уайта – здесь и отец Эда, и сам он выпускались из Военной академии США. Нил нес гроб с телом друга вместе с четырьмя другими астронавтами, оставшимися от когда-то «Новой девятки»: Борманом, Конрадом, Ловеллом и Стаффордом. Шестым с ними шел Баз Олдрин.

Как бы ни оказались угнетены смертью товарищей астронавты, конечно же, намного тяжелее было овдовевшим женам жертв пожара. Пэт Уайт присутствовала на обеих церемониях, единственная из вдов там. Она мало что может вспомнить о том дне. Что хуже всего, NASA пыталось заставить ее похоронить Эда на Арлингтонском кладбище вместе с Гасом и Роджером вместо Вест-Пойнта, где он хотел покоиться, как было известно семье Уайта. Многие месяцы после утраты она едва могла жить. Дженет, ее ближайшая соседка и лучшая подруга, вспоминала, что Пэт «была абсолютной преданной» Эду. Она готовила ему самые изысканные блюда, вела его переписку. «Идеальная жена, она наслаждалась каждой минутой своего замужества». В конце 1968 года Пэт вдруг не появилась в фитнес-классе по расписанию, и ее телефон молчал. Дженет и Джен Эванс[61], зная о хронической депрессии Пэт, испугались худшего. Они ворвались в ее дом и нашли Пэт, сжимавшую в руке пузырек с таблетками, который им пришлось силой вырывать у нее. Другие участницы «клуба жен астронавтов» не бросили Пэт и ее двоих детей, и Дженет оставалась ее самой близкой и душевной подругой, которой можно было доверить все, до кончины Пэт в 1983 году – тогда она свела счеты с жизнью после безуспешной борьбы против рака.

На следующий день после пожара заместитель администратора NASA доктор Роберт Сименс объявил о сборе комиссии по расследованию аварии. Единственным астронавтом в ее составе был Фрэнк Борман. Администрация президента Джонсона допустила, чтобы расследование инцидента проводилось NASA исключительно как внутреннее. Комиссия быстро установила, что стало причиной аварии. К 5 апреля был готов ее доклад о том, что пожар в командном модуле начался из-за возникновения электрической дуги в отсеке оборудования на неисправной электропроводке. В атмосфере, состоявшей на 100 % из кислорода, экипаж скончался от отравления, вызванного вдыханием токсичных газообразных продуктов горения. Комиссия сформулировала заключение из одиннадцати рекомендаций по изменению оборудования и процедур его эксплуатации для предотвращения таких случаев.

Для того чтобы устранить проблемы с Apollo, NASA потребовалось два года. Особая Группа контроля над компоновкой и составом оборудования Apollo под председательством Джорджа Лоу согласовала в общей сложности 1341 изменение проекта космического корабля. Больше ситуация, когда находящийся на земле корабль подвергался риску от наполнения кабины взрывоопасным чистым кислородом, не допускалась. До момента старта в кабине присутствовала газовая смесь из 60 % кислорода и 40 % азота, в то время как астронавты дышали чистым кислородом, который отдельно подавался в их скафандры. Когда корабль оказывался в космосе, азот из кабины удалялся, сбрасываясь за борт[62]. Проекту Apollo были даны считаные месяцы, чтобы не только исправить конструкцию корабля, но и пересмотреть ранее принятые решения и поменять многие вещи к лучшему